Александр Виноградов: «Удержание высокой ставки спровоцирует рост банкротств американских компаний»

ФРС США сохранила базовую  ставку  в  диапазоне 5,25–5,5%. Ставка высока для США, и  это нервирует рынок, который уже отреагировал заметным снижением фондовых индексов. Долго в  высокие ставки и  нормализацию поиграть не  выйдет, бюджеты затрещат, хотя для тех, кто может ссудить денег американскому правительству, сейчас весьма неплохое время, рассуждает экономист Александр Виноградов. В  блоге, написанном специально для «БИЗНЕС Online», он  отмечает неожиданно пессимистичную риторику главы ФРС США Джерома Пауэлла, который дал понять, что при необходимости ставку будут повышать  еще.

Задорные истории можно наблюдать в  США в  обсуждениях вокруг политики ФРС США  — главного американского регулятора. На  неделе прошло очередное заседание руководства данного уважаемого института (они проходят раз в  полтора месяца и  на  них определяется вектор американской денежно-кредитной политики, в  частности, ключевой ставки). От  этого заседания никто ничего не  ждал в  смысле изменения устоявшихся практик. Рынок оценивал вероятность сохранения ставки неизменной в  98%, так и  оказалось: местные мудрецы не  стали ничего менять ( Федеральная резервная система США сохранила базовую  став ку  — в  диапазоне 5,25–5,5%   — прим . ред .).

Измененной относительно ожиданий оказалась риторика главы ФРС США Джерома Пауэлла на  традиционной уже пресс-конференции по  итогам заседания.

Рынок ведется привычками. И  привычка относительно Пауэлла  — ожидать, что он  своей лексикой в  ответах на  вопросы будет успокаивать ситуацию, настраивать ее  на  светлое будущее. Работает это далеко не  всегда, опять  же все помнят его заклинания о  «временной» и  «преходящей» инфляции, после чего она штурмовала отметку в  10%, максимальную за  четыре десятка  лет. Но  на  сей раз выступление вышло на  удивление пессимистичным, что прямо видно по  некоторым неуклюжим репликам Пауэлла.

Миру было поведано, что «нейтральная процентная ставка может быть выше, мы  пока не  знаем», что «существует так много неопределенности» в  вопросе о  сроках снижения ставки, но  для этого «в  какой-то момент наступит время, я  не  говорю когда». Однако «мы  думаем, что мы  довольно близки к  тому месту, куда нам нужно добраться». Иными словами Пауэлл фиксировал весьма существенную неопределенность в  вопросе установки ключевой ставки, и  подразумевающегося вопроса продолжающегося «количественного ужесточения», то  есть изъятия долларовой ликвидности из  системы. А  рынок  — вот уж  банальность  — не  любит неопределенности, и  на  такую фиксацию он  отреагировал ожидаемым образом, а  именно заметным снижением фондовых индексов. 

Проблема в  том, что у  Пауэлла есть все основания (в  рамках его мандата и  деятельности подведомственной ему структуры) на  такие действия. Инфляция в  США никак не  хочет снижаться, несмотря на  все эти повышения ставки. Все вроде  бы шло неплохо  — с  8,2% год назад она снизилась до  почти нормальных 3% в  июне (напомним, что ориентир ФРС США составляет 2%), и  уже, казалось, недалеко была победа монетарных властей над этой напастью (ими  же устроенной), но  не  вышло. Июльский показатель составил 3,2%, августовский  — уже 3,7%, и  хуже всего то, что нет оснований думать о  переломе тренда.

Дело, как можно понять, в  стоимости нефти. Техасский сорт WTI торговался в  июне ниже уровней в  $70, сейчас  же он  перевалил за  $90, европейский Brent торгуется и  того выше. Соответственно, рост стоимости барреля автоматически перетекает в  рост стоимости бензина, а  это, в  свою очередь, в  рост стоимости самого широкого спектра товаров. Здесь стоит отметить, что США страна большая, расстояние от  Майами до  Сиэтла почти то  же, что и  от  Москвы до  Иркутска, логистические издержки действительно важны для бизнеса в  США. 

Причин этому росту цен можно назвать несколько, но  одна из  них прямо связана с  ограничениями экспорта из  РФ, всеми этими потолками цен, торговлей в  национальных валютах и  прочими выдумками. На  практике это превратилось в  то, что рынок резко «помутнел», снизилась его прозрачность, выросло число и  жадность разнообразных посредников, забирающих себе долю малую от  маржи. В  итоге это обернулось и  сокращением экспорта нефти из  РФ  (по  неофициальной оценке Bloomberg  — официальные данные сейчас засекречены), и  падением поступления валюты в  РФ. И  если вторая проблема сугубо российская, то  первая влияет на  весь мировой рынок. Более того, сработал и  некоторый эффект самоусиления: падение поступления валюты в  РФ  вплотную прижало курс рубля к  красивой трехзначной цифре. Это движение курса спровоцировало предложение топлива переработчиками на  внешний рынок. Да, недостаточное для снижения мировых цен, но  достаточное для того, чтобы правительство России ввело дополнительные пошлины. И  уже это дало дополнительный толчок нефтяным ценам.

Вернемся к  США. Пауэлл не  только рассказывал о  неопределенности. По  его словам, максимального эффекта от  ужесточения ДКП ( денежно-кредитной политики - прим . ред .) экономика еще не  ощутила, а  ВВП США «выше наших ожиданий», и  потому «мы  повысили наши оценки по  его росту». Более того, имеющийся рост экономической активности есть ключевая причина необходимости более активных действий со  ставками (но  при этом в  повышении «мы  берем паузу»), а  рынок труда достаточно сильный, спрос на  труд выше предложения.

Иначе говоря, он  утверждал о  силе американской экономики, с  очевидным подтекстом  — ничего страшного, система выдержит и  продолжение удержания высокой ставки, и  даже ее  возможное повышение. Было прямо сказано, что «если понадобится, мы  будем еще повышать ставку, и  пауза не  означает остановки». При этом все это продолжается на  фоне сокращения баланса ФРС: регулятор получает деньги по  бумагам, которым подошел срок, но  не  реинвестирует их, сокращая таким образом долларовую ликвидность в  финсистеме  США. Правда, темп такого сокращения составляет что-то около 1% в  месяц. В  общем, держитесь там, всего вам доброго, хорошего настроения и  здоровья, массовой раздачи денег за  просто так на  горизонте не  просматривается, мы  боремся с  инфляцией. Понятно, если не  случится какой-то гадости вроде локального банковского кризиса, как это было всего лишь полгода назад с  Silicon Valley Bank и  Silvergate Bank.

Вопрос  — выдержит  ли? Безусловно, говорить о  каком-либо гипотетическом крахе американской экономики никак нельзя, американский регулятор уже неоднократно ослаблял ДКП в  случае тех или иных проблем с  экономикой и  нет сомнений, что он  будет делать это и  впредь, пока вся система еще позволяет наращивать долги и  удерживать под контролем инфляцию. Опять  же — американские проблемы провоцируют еще более серьезные проблемы везде по  миру и, внезапно, бегство капитала именно что в  США, так было в  2008–2009 годах, так было в  2011-2012, так было с  началом ковида, так было весной с  банками, так будет и  впредь. Но  — это экстремальные случаи нарушения устоявшегося порядка вещей, если  же таковых не  будет  — то  сколько-нибудь длительное удержание высокой (для США) ставки прямо спровоцирует рост числа банкротств среди американских компаний. 

Безусловно, можно и  нужно рассматривать это как нормальное рыночное очищение, избавление от  зомби-компаний (множество их  есть в  Японии и  Китае, например)  — но  это, вообще говоря, больно, это нервирует бизнес и  прямо оборачивается ростом безработицы. С  другой стороны, долги надо обслуживать. Так, за  последнюю декаду доля чистых расходов на  это в  бюджете США в  среднем составляла 6,6%, но, по  некоторым оценкам, уже в  следующем фискальном году доля будет равна 11,6%, а  в  этом году это будет 10,4%, что уже немало. Для сравнения, в  прошлом году в  РФ  этот показатель был 5,2%. Иными словами долго в  высокие ставки и  нормализацию поиграть не  выйдет, бюджеты затрещат  — хотя для тех, кто может ссудить денег американскому правительству, сейчас весьма неплохое время.

В  целом  же американская ситуация напоминает традиционные качели: высокие ставки нормализуют ситуацию с  риском резни, спада и  рецессии, низкие  же расхолаживают бизнес, потребителей, и  со  временем раскармливают инфляцию. Проблема заключается в  том, что вот эта вот амплитуда двух состояний со  временем становится все меньше и  меньше. И, судя по  всему, зафиксируется это где-то на  уровне околонулевых ставок, околонулевого экономического роста и  достаточно высокой инфляции.

Собственно говоря, экономический рост  — штука редкая в  мировой истории, ему всего лишь чуть более двух веков, а  до  того его не  было. Был рост населения, был технологический прогресс, были стройки и  войны, но  люди при этом в  массе своей не  богатели. Так, в  XVI–XVII веках мощнейший пример роста и  развития (относительно окружающих территорий) дали Объединенные провинции (Голландия), но  средний ежегодный рост подушевого ВВП в  тот период составлял менее 0,5%. 

Вполне возможно, что такая жизнь ждет и  нынешнее поколение людей. Возврат к  традиционным ценностям, если можно так выразиться.