​«Шомбай-fest». День четвёртый: дорогами добра

В Казани продолжается IV Международный фестиваль театров кукол «Шомбай-fest». Культурный обозреватель «Казанского репортёра» вместе с его участниками задумался о смысле жизни.

День начался с произведения швейцарского драматурга Беттины Вегенаст. Для пьесы «Хочу быть волком!» она выбрала редкий для современной драматургии жанр – притча. Помимо оригинального сюжета, рассчитанного на восприятие детей любого возраста, интересен язык пьесы, который автор использует, чтобы перевести остросоциальные проблемы современности на язык театра: этот «перевод» базируется на иронии и карикатуре.

Уже первое предложение этого произведения цепляет своей нестандартностью: «“Волк умер! Волк умер!”, – громко и фальшиво, но очень радостно пели три маленьких поросёнка». Кстати, Нижнетагильский театр кукол связался со швейцарским драматургом и, получив разрешение на свой перевод текста, доверил это ответственное дело ведущему артисту театра Владимиру Шибневу. Так что эта пьеса – абсолютнейший эксклюзив уральских кукольников.

Постановка цепляет не менее пьесы. В лабиринте зелёных перегородок с первыми лучами солнца, в буквальном смысле слова прокатившемуся по заднику-небу, прорастают, раскрываются и начинают безмолвно общаться между собой цветы, ужасно похожие на ромашки. Это актёрские руки в белых перчатках-венчиках. Казалось бы, так просто, но действо это заставляет неотрывно следить за происходящим на сцене.

А на сцену врываются розовые хрюшки с громким и фальшивым радостным воплем про волка. От радости они как мячики взлетают в воздух над зелёным лабиринтом, вызывая громкий смех детворы и едва сдерживаемые улыбки взрослых.

Но радость поросят преждевременна. Администрация леса ищет на место безвременно почившего зубастого хищника нового сотрудника. И в офис Службы занятости к Гному приходит баран Бяшка, которому давно хотелось побыть злодеем. Ведь так приятно, когда тебя боятся только потому, что ты – главный. Получив волчью шкуру, волчьи зубы и волчьи обязанности, Бяшка обретает и новую социальную роль. И первым делом проглатывает своего заклятого врага барашка Рене.

«В этой шкуре всё кажется по-другому, – признается он потом своему давнему другу Кудряшу. – Ты сам попробуй, надень её!» Да только вот Кудряшу уготована другая роль. Желая спасти Рене, он получает у Гнома работу Охотника, чтобы вытащить из чрева Волка ещё непереваренного приятеля.

И вот что странно: оживший Рене более всего переживает за Бяшку, пострадавшего в ходе спецоперации Охотника. Он буквально заставляет Кудряша заново сшить все части Волка, чтобы оживить и его.

Финал вполне оптимистичен. Бяшка отказывается от роли злодея, Кудряш расторгает контракт о выполнении обязанностей Охотника, а Гном, решив, что лес сможет прожить и без злого начальника, закрывает свой офис и отправляется в путешествие.

Блистательная работа Александра Белоусова, Романа Брилёва, Евгения Гостюхина, Алексея Девятых и Никиты Летникова делает спектакль лёгким, пластичным и динамичным. Добавьте сюда придумку беларусской команды – художника-постановщика Татьяны Нерсисян и режиссёра-постановщика Александра Янушкевича, создавших несколько вариантов кукольных персонажей для разных планов (на дальнем плане куклы маленькие, на ближнем – огромные), и вам станет ясно, откуда в спектакле берутся объёмность, многогранность и перспектива.

Театр кукол с овечками и милыми облачками прячет в этой сказке про барана в волчьей шкуре множество смыслов. Конечно же, постмодернистская притча о том, как социальные роли влияют на человека, доступна любому возрасту, хотя в афише Нижнетагильского театра кукол стоит «7+», а в рекомендациях автора значится «11+», просто каждый возраст увидит в этой поучительной истории свою мораль.

Малыш, сидящий передо мной, например, интересовался у мамы, почему Охотник не смог убить Волка, выдвигая собственные версии: «Потому что он добрый, да?» Подростки, сидевшие поодаль, обсуждали после спектакля проблему выбора своего места в жизни. А взрослые задумались, быть может, о том, насколько комфортно жить в чужой «шкуре», заняв, как говорят, чин не по росту.

В общем-то, столь же многогранным и социально стереоскопическим оказался и спектакль Белгородского государственного театра кукол «Комедия о Петрушке». Его создатели – витебский режиссёр-постановщик Михаил Климчук и художник-постановщик мурманчанка Софья Шахновская – использовали театральные приёмы XVII века, чтоб поговорить о сегодняшних проблемах.

Это озорной уличный спектакль. Петрушка выбирает себе невесту, покупает лошадь, лечится, выясняет отношения с городовым, борется со смертью, – стандартный набор похождений героя ярмарочного балагана, кочующий вот уже четыре века из постановки в постановку. Перчаточная кукла, которая разговаривает особым, смешным голосом, в красной рубахе и колпаке с кисточкой ходит по Руси с XVII века. У белгородцев Петрушка точно такой, каким его знали и любили наши предки.

– Он всегда боролся с плохим в человеке, в каждой профессии, – говорит исполнитель роли Петрушки Павел Роднин. – Всегда же были лжеврачи, которые людей калечили, конокрады, торгующие чужими лошадьми, – олицетворение бизнеса, под его горячую руку попадает и полицейский… И четыреста лет назад были шарлатаны, и сейчас они есть. Но Петрушка не кровожаден. Посмотрите, сначала он приветлив со всеми, но когда его начинают дурить, тогда он наказывает обманщиков. Добро должно быть с кулаками.

Хотя театр Петрушки и состоял из не связанных между собой сцен, их набор варьировался, складываясь в специфическую драматургию. Выход Петрушки из-за ширмы всегда сопровождался шумом. Появившись, он начинал разговор со зрителями, высмеивая злободневные социальные темы. Потом начинался выбор невесты. Нередко эта сцена наполнялась особым цинизмом. Вот и в этом представлении он находит изъян у вышедшей к нему зрительницы, а затем жестоко обращается с кукольной дамой своего сердца. Желая уехать, Петрушка покупает лошадь, комически торгуясь с мошенником-цыганом, осваивает правила верховой езды, падает с лошади… Голос Петрушки отличался особым тембром и высотой, достигавшимися специальным приспособлением – пищиком.

– Я никогда в жизни не думал, что засуну в рот железку, и буду ходить два месяца до премьеры с ниткой из рта, потому что пищик проваливался в горло, и его надо было оттуда выдёргивать, – приоткрывает тайны профессии Павел Роднин. – Заново учился говорить, чтоб было всё всем понятно, ломая свою гортань. Мозоли кровавые, выемка на нёбе теперь на всю жизнь…

Но это всё остаётся за кулисами профессии кукольника. Благодарная публика аплодирует, не жалея ладоши и не догадываясь, с каким трудом даётся эта лёгкость артистам.

Вслед за «Комедией о Петрушке» на открытой сцене парка «Цветочный фестиваль» артисты Татарского государственного театра кукол «Экият» показали яркий, музыкальный, интерактивный спектакль для самых юных зрителей «Идёт Коза рогатая».

А вот взрослым в этот день расслабиться не пришлось. Спектакль «Кроткая» Набережночелнинского государственного театра кукол оставляет у зрителей горькое послевкусие. В его основе – одно из последних произведений Фёдора Достоевского, повествующее о палаче и жертве, муже-деспоте и кроткой жене. История их конфликтных взаимоотношений предстала перед публикой в двух планах – тот, который развивается здесь и сейчас, стал своеобразным моноспектаклем талантливого артиста Егора Митрофанова, а тот, который живёт в воспоминаниях жестокосердного ростовщика, разыгрывается куклами.

– Я переводил эту повесть на татарский язык, – поясняет автор инсценировки и режиссёр-постановщик Ильгиз Зайниев. – Когда переводишь, более подробно материал изучаешь. И я начал делать инсценировку. Но до спектакля тогда дело не дошло. А материал в душе остался. Нет, я не знал ответов на заданные Достоевским вопросы, мне хотелось бы их найти, погрузившись в серьёзный материал, чтоб мозги немножко тренировались. В Набережных Челнах нашёлся артист, который может всё это сыграть. Герой-то, судя по литературному материалу, в возрасте тридцати пяти лет. Это играют его обычно стариком. Егор полностью подходил для роли ростовщика. И к тому же хотелось, чтоб он из комедийного амплуа попал в серьёзную психологическую роль, чтоб он мог как артист вырасти.

Егор Митрофанов – неоднократный обладатель Театральной премии Министерства культуры Республики Татарстан «Тантана»: в 2014 году жюри отметило его за роль пастуха в спектакле «Полторы горсти», в 2019 году – за роль Горебогатыря в спектакле «Горебогатырь Косометович» и роль Кощея в спектакле «Царевна-лягушка». В образе ростовщика он не менее убедителен, зарекомендовав себя как драматический актёр, очень тонко чувствующий психологизм ситуации. Его рисунок роли отмечен естественностью исполнения. Муж у гроба жены-самоубийцы пытается осмыслить произошедшее, но лишь больше и больше запутывается в самооправданиях.

– Сегодня репетировали, нашли много чего другого в интерпретации образов, – говорит Ильгиз Зайниев. – Когда ставили, до чего-то своими мозгами не добрались. Хотели прогон сделать сегодня, и часовой спектакль репетировали почти три часа. Останавливались, что-то уточняли, открывали для себя как усилить психологическое воздействие той или иной сцены. Тут такой материал, что с ним можно работать бесконечно.

Изящество кукол, придуманных и выполненных в эстетике XIX века художником-постановщиком Денисом Токаревым, лаконическая скупость и утилитарная точность декораций – клеток-ячеек, в которые загнана вся жизнь героев, светопись спектакля и музыка, точно воссоздающая внутренний мир персонажей, написанная композитором Юрием Чаплиным, погружают в депрессивно-угнетающую атмосферу, из которой невозможно выбраться даже после того, как занавес будет закрыт.

Бунтующая Кроткая в многослойном философическом решении Евы Кошкиной пытается даже своим суицидальным уходом утвердить непреходящий характер Христовой заповеди любви. И побуждает зрителей задуматься, куда ведут дороги добра и чем вымощены пути в ад.

Четвёртый день IV Международного фестиваля театров кукол «Шомбай-fest» прожит, экватор пересечён. До подведения итогов осталось три дня.

Зиновий Бельцев.