«Раньше я брала 3 тысяч рублей в час, теперь беру шесть»: интервью с казанской проституткой

Секс-работница считает, что проституция должна иметь более высокий статус в обществе

Одна из работниц сферы интимных услуг Казани на правах анонимности корреспонденту «КВ» рассказала о решении заняться проституцией, первом заказе, своих доходах и том, что ее не устраивает в профессии. Подробности — в материале «КВ».

— Расскажи, как ты решила заняться проституцией?

— Я думала об этом с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, на самом деле. Девственности я лишилась тогда же, со своим одноклассником. Мы с ним встречались, он через два примерно года сделал мне предложение, я согласилась. Пять лет вместе прожили, а потом я случайно узнала, что он на сторону ходил периодически. То есть  тратил деньги на проституток.

Может, я не была идеальной женой, но не изменяла ему никогда. Ну и все –  развод, девичья фамилия. Где-то три месяца, может, четыре, была сильная депрессия у меня, а потом подумала — пофиг, попробую тоже так деньги зарабатывать. Нужны были деньги тогда.

— Получается, тогда тебе было 23. Помнишь первый заказ?

— Да, я разместила анкеты на специализированных сайтах. Сразу решила быть индивидуалкой, потому что наслушалась всякой жести о там, каково приходится девочкам в салонах, какие клиенты их могут посетить и сколько денег забирает себе заведение. Первый заказ поступил через неделю примерно, когда анкета прошла модерацию.

Помню, сильно волновалась, к тому же это был вызов в апартаменты, я принимала не дома. Но дверь мне открыл молодой парень, очень стеснительный. Выяснилось, что он девственник, ему был 21 год. Все прошло довольно мило, мы потом поболтали еще. Это не слишком отличалось от занятий сексом с кем-то поопытнее, кроме, может быть, необходимости объяснять какие-то вещи. Он учителем русского и литературы в школе работал.

— Большинство твоих клиентов — мужчины постарше или парни примерно твоего возраста?

— По-разному. Я совсем не зацикливаюсь на возрасте, если что. Самый пожилой клиент, который у меня был, дядька лет 60. Интеллигентный, у него жена есть, дети. Встречаются и младше меня, восемнадцатилетние.

— У тебя когда-то были клиенты, которые хотели какого-то экстрима, например, BDSM или секса втроем?

— Ко мне периодически обращаются с такими просьбами, но я всегда отказываюсь. У меня в анкете четко прописано, какие основные и допуслуги я готова оказать мужчине и сколько за это возьму денег. Там нет ни страпона, ни услуг семейной паре, ни, прости господи, золотого дождя. Никакие деньги такого не стоят, учитывая риски, на которые ты идешь.

— А бывало, что ты приезжала на заказ, видела клиента и сразу уходила?

— Конечно, неоднократно. Бывают вдрабадан пьяные клиенты, бывают просто такие, у которых внешность как у Шрека, бывают просто грубые хамы. Я ведь должна какое-то удовольствие получать, верно? Забавно, бывают и случаи, когда от меня отказываются. Видимо, не понравилась чем-то, вкусы у всех разные. Хотя странно, я ухаживаю за собой, хожу в фитнес-зал.

— Какие у тебя расценки? И, если не секрет, сколько ты зарабатываешь в месяц?

— Раньше я брала 3 тысяч рублей в час, теперь беру 6 тысяч. Если удваиваешь цены и половина клиентов исчезает, все равно лучше, чем раньше, потому что я трачу меньше времени на секс, а клиенты, которых я потеряла, все равно были не очень платежеспособными. Также у меня есть постоянные клиенты, которые мне нравятся, и я могу сделать им скидку.

Зарабатываю по-разному. В лучший месяц вышло около 200 тысяч. Некоторые клиенты, особо щедрые, могут чаевые оставить. Мелочь, а приятно. А так — от 50 до ста тысяч. Можно было бы и больше, но выгорать и слишком сильно уставать я не хочу. Отдыхать тоже надо.

— Не заметила оттока клиентов в нынешних условиях?

— Не особо, если честно. Сперва, когда все случилось, был какой-то спад, люди в шоке были. А потом все пришло в норму.

— Есть что-то, что тебе не нравится в твоей профессии?

— Я думаю, что проституция должна иметь более высокий статус в обществе. Многие относятся к ней пренебрежительно, с презрением даже. Не говорю сейчас даже о легализации, просто отношения хочется получше.

— Твои родные знают, чем ты занимаешься?

— Нет. Надеюсь, не узнают никогда. Для родителей это будет шок. Все, повторюсь, из-за общественного осуждения того, чем занимаются такие, как я. Может, мне стоит переехать в другой город, так безопаснее, наверное.