Ренат Мистахов: «Мы не повторяем “Метеоры” предыдущих лет – мы шагнули дальше»

Сегодня пройдет торжественная церемония спуска на воду скоростного пассажирского судна «Метеор-2020». В интервью «Татар-информу» гендиректор АО «Объединенная промышленная корпорация «Ак Барс» Ренат Мистахов рассказал о «Метеорах» нового поколения, а также спрогнозировал судьбу судостроения в России в условиях санкций.

Ренат Мистахов (слева) : «Сегодня мы выходим на рынок с инновационным проектом»

Фото: president.tatarstan.ru

– Ренат Искандерович, сегодня новый «Метеор» будет спущен на воду. Расскажите, пожалуйста, о проекте в преддверии этого события.

– Сегодня мы выходим на рынок с инновационным проектом. Мы не повторяем «Метеоры» предыдущих лет – мы шагнули дальше, отошли от традиционных судов, которые в свое время нами же и были построены.

На первом плане, конечно, безопасность: в новом поколении сделан упор на большую устойчивость судна – оно шире, а общий салон позволяет пассажирам удобно перемещаться.

«Стоимость проекта – 450 млн рублей. Отмечу, что это цена 2020 года»

Фото: ©  Владимир Васильев / «Татар-информ»

Мы значительно снизили шум до предельного значения 45 дБ. Сделана отдельная зона для экипажа, где можно оставаться и отдыхать, если возникнет такая необходимость. На полметра уменьшена осадка, что дает более комфортный проход по рекам.

Помимо этого, в новом судне мы выходим на две лыжи одновременно, а не на носовую/кормовую. Это существенно влияет на расход топлива и дает заметную экономию.

«Сделан упор на большую устойчивость судна – оно шире, а общий салон позволяет пассажирам удобно перемещаться»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

– Какова его стоимость?

– Стоимость проекта – 450 млн рублей. Отмечу, что это цена 2020 года.

– Несколько дней назад в Якутии вы подписали соглашение о сотрудничестве с АО «Жатайская судоверфь» и даже посетили саму верфь. Не могли бы вы поделиться подробностями?

– Верфь интересна тем, что ее хотят сделать цифровой, модернизированной. К слову, у нас уже есть подобный опыт: мы проходили крупную модернизацию нескольких предприятий и в целом сейчас находимся на этапе активной цифровизации. Мне было интересно посмотреть, что есть у них, сравнить с тем, что есть у нас, и предложить что-то.

«Мы все-таки не верфь, а завод. У нас есть машиностроительная, литейная   продукция, мы проектируем, проводим электромонтаж, занимаемся приборостроением»

Фото: © Михаил Захаров / «Татар-информ»

Во-вторых, мы все-таки не верфь, а завод. У нас есть машиностроительная, литейная продукция, мы проектируем, проводим электромонтаж, занимаемся приборостроением. Так что если коллеги говорят, что им надо помочь, мы садимся, разговариваем и переходим на договорные отношения.

То есть я приехал в Якутию не для того, чтобы просто продать корабли. Мне бы хотелось смотреть дальше, на перспективу. У коллег тоже есть большой встречный интерес, поскольку в свое время там было большое количество судоремонтных, судостроительных заводов, но так получилось, что остались только судоремонтные предприятия.

«Мы бы хотели взаимодействовать во многих направлениях: обучение, технология, кооперация»

Фото: president.tatarstan.ru

Мы бы хотели взаимодействовать во многих направлениях: обучение, технология, кооперация – и, конечно, если получится, в каких-то определенных судах, которые их заинтересуют.

– А что такое цифровая верфь?

– Технологические процессы на такой верфи выверены в цифре. Это напрямую влияет на качество продукции, сроки исполнения, своевременную организацию закупки оборудования, материалов и так далее.

В нашей сфере довольно длительный цикл строительства – от 12 до 38 месяцев и больше. В такой ситуации очень сложно учесть все механизмы вручную. Когда вы строите один пароход, это, конечно, легко, но у нас на сегодняшний день одновременно строится порядка 40 кораблей.

«В нашей сфере довольно длительный цикл строительства – от 12 до 38 месяцев и больше»

Фото: © Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

Также отмечу, что в России появилось специальное постановление, позволяющее субсидировать цифровизацию, и мы с удовольствием влились в это направление. Наши коллеги тоже вливаются. Цифровизация для нас – основа развития предприятия.

– Не помешают ли санкции?

– Нет, это все российские разработчики. Нам не нужны иностранцы – зависимости от них у нас нет.

«Нам не нужны иностранцы – зависимости от них у нас нет»

Фото: ©  Салават Камалетдинов / «Татар-информ»

– А в комплектующих, двигателях?

– У нас используются двигатели совместного производства КАМАЗа с китайским концерном. Двигатели неплохие – высокооборотистые, мощные.

Помимо этого, есть два российских производителя: «Коломна» со среднеоборотистыми двигателями и «Звезда» – высокооборотистые двигатели. Мы работаем, в том числе с ними, но если у них что-то не получается, берем зарубежные китайские двигатели.

– Российские производители планировали заменить газотурбины, которые производились на Украине…

– В этом направлении уже есть движение. Есть газомоторный завод компании «ОДК» – они разработали ряд проектов турбин, которые сегодня предлагаются. Если в будущем, например, будут проекты с турбинами, то альтернатива у нас уже есть.